Очередной пример завышенных и длительных ожиданий. Всё плохо
Скучно, нудно, блекло, безжизненно.
Досматривала фильм из чистого упрямства и в надежде, что может быть дальше будет лучше. За весь фильм было 3-4 эпизода, напомнивших, что ДеХаан хороший актер и хоть как-то оправдавших потраченное время.
Денис Сток интуитивно почувствовал в Дине искру, из которой вспыхнет звезда и уцепился за идею быть одним из первых, кто заявит о нем широкой публике. В интерпретации Корбейна и Паттенсона отношение Стока к Дину чисто потребительское и прагматичное, С его стороны я вижу интерес не к человеку, а к объекту для съемок, предмету достижения известности, славы. Хотя, как я понимаю, режиссер стремился к противоположному эффекту.
Фильму с названием "жизнь" не хватило самой жизни. Оригинальные фотографии оказались сильнее истории о них.
Интервью Дейна ДеХаана Антону Корбейну, режиссеру фильма
Interview Germany – 2015
Он был сыном Райана Гослинга в «Месте под соснами» («The Place Beyond the Pines»), чудовищным зелёным гоблином в «Новом Человеке-пауке 2» («The Amazing Spider-man 2»). Ходили слухи, что он будущий Леонардо ДиКаприо. Бред! Если уж быть легендой, то делать это по-другому: в новом фильме Антона Корбейна «Жизнь» («LIFE») этот 29-летний американец играет роль вечного «бунтаря» Джеймса Дина.
АНТОН КОРБЕЙН: Даже если мои вопросы будут казаться сомнительными, ты всё равно обязан давать "качественные" ответы.
ДЭЙН ДЕХААН: Что? Но это нечестно!
КОРБЕЙН: Во время интервью, которые я давал последнее время в связи с выходом «Жизни», у меня постоянно спрашивали, верно ли то, что ты отказался от роли Джеймса Дина пять раз. Но всё, что я мог на это ответить, было: «Я не знаю». Ты правда отказался пять раз?
ДЕХААН: Я боюсь, что это так. Сначала меня попросили записать видео для кастинга на роль, и я сказал: «Мне кажется, меня не интересует эта роль». Затем меня снова попросили записать видео, на этот раз я ответил: «Кажется, у меня до сих пор не появилось особо интереса к этой роли». Затем я встретился с тобой, и сказал, что, возможно, меня всё ещё эта роль не интересует. И только когда я встретился с продюссером Ианом Каннингом, то мой интерес стал по-немногу расти. Да, возможно, я отказался только четыре раза.
КОРБЕЙН: А я думал, что встреча со мной тебя убедила.
ДЕХААН (смеётся) Нет, но мне она помогла. Каждая новая встреча помогала мне. Сказать по правде, я просто испугался. Я всегда говорю, что мне интересны пугающие роли, на которые "страшно" согласиться, но вот пришёл настоящий вызов, и я почти что дал дёру.
КОРБЕЙН: Мне также говорили, что ты не хотел встретиться со мной.
ДЕХААН: Разве так было? Не помню! Но я точно помню, что в конечном итоге я всё же пошёл на встречу с тобой. Наверное, я хотел, чтобы меня убедили. Поскольку я не мог сам убедить себя согласиться, это должен был сделать за меня кто-то другой. В конечном итоге это сделали Иан и моя жена Анна. Они говорили: «В чём твоя проблема? Тебе понравился сценарий, тебе понравился режиссёр, и эта роль уж точно будет настоящим вызовом».
КОРБЕЙН: Тебе пришлось порядочно набрать в весе.
ДЕХААН: Да, 11 килограмм. Джейм Дин был 1,73 см и весил примерно 70 кг. Мой рост 178 см, и я решил, что 73,5 кг будет достаточно для роли. Но мне пришлось поправиться в "нужных местах".
КОРБЕЙН: Да, пивной живот нам бы не подошёл.
ДЕХААН: Но у меня был небольшой животик.
КОРБЕЙН: Да. В пятедисятые в Голливуде не был задан столь высокий стандарт для тела актёра.
ДЕХААН: Да, можно было иметь мягкое тело, необязательно было иметь стальные мышцы.
КОРБЕЙН: У Дина точно не было 6 кубиков.
ДЕХААН: Нет, он не был рельефным. Никто из актёров того времени не был. За исключением Пола Ньюмана. Но он был от природы атлетического телосложения. У Дина и Брандо были нерельефные мышцы. Тела фермеров.
КОРБЕЙН: Но каково это было для тебя: изменить своё тело? Ты стал чувствовать себя по-другому?
ДЕХААН: Я чувствовал себя по-другому, потому что мне пришлось много чего сделать для достижения желанного веса. Я много тренировался и следовал особой диете: протеиновые коктейли, тонны мяса, яиц и даже кокосовое молоко - такая глупость.
КОРБЕЙН: Меня всегда поражал тот факт, как перемены во внешности меняют отношение к людям. Ты всего лишь входишь в комнату - а на тебя уже по-другому смотрят. Друзья по-новому относятся к тебе. Возможно, даже твоя жена стала по-иному к тебе относиться?
ДЕХААН: Да даже я сам. Когда я смотрел в зеркало, то думал: «Кому принадлежит это тело?» Странное ощущение.
КОРБЕЙН: Ты узнал что-то новое о Дине во время съёмок фильма?
ДЕХААН: Конечно, я уже был знаком с его творчеством, и видел все фильмы, но до съёмок я представлял его в качестве "легенды". Я ничего не знал о его детстве, как, впрочем, и о его личной жизни. Мне пришлось прочесть обо всём об этом. Теперь я много знаю о том, какие у Дина были слабости, о его проблемах. Те две недели, о которых повествуется в «Жизни», были чрезвычайно важными для него. Он вспоминает о своём детстве, о том, как его личная жизнь перестала принадлежать ему, но в то же время понимает, что это дало ему шанс осуществить свою мечту - стать актёром.
КОРБЕЙН: Кстати, ты много читаешь?
ДЕХААН: Ну, мне приходится читать много сценариев. На остальные занятия просто не остаётся времени. Единственная книга, которую я прочёл в 2014 году, - это «Щегол» («The Goldfinch»).
КОРБЕЙН: Это роман Донны Тартт, не так ли?
ДЕХААН: Да, чудесная книга. А сейчас я читаю «Кафка на пляже» (Харуки Мураками). В этой книге много диалогов с животными, а в одном из моих следующих фильмов [«Двое возлюбленных и медведь» // «Two Lovers and a Bear»] я играю персонажа, который умеет общаться с животными. Я подумал, что это должно помочь.
КОРБЕЙН: Что ты делаешь, когда хочешь отдохнуть или расслабиться?
ДЕХААН: Смотрю кино, играю в гольф, рублю дрова. Я люблю рубить дрова. А что ты делаешь, чтобы отдохнуть?
КОРБЕЙН: Мне кажется, я вообще не отдыхаю. В прошлом я смотрел фильмы, но теперь я режиссёр, и процесс просмотра кино меня больше не расслабляет. Я теперь просто вынужден всё анализировать.
ДЕХААН: У меня был учитель актёрского мастерства, который засыпал, когда мы выступали перед ним. Когда мы заканчивали сцену, он всегда анализировал нашу игру очень чётко, и давал веские замечания. Я, помню, тогда думал: «Что он делает? Как это возможно?» И только недавно я понял: он мог не спать и быть сосредоточеным до тех пор, пока мы привлекали его внимание. Когда мы делали ошибки или были рассеянными, то он не мог концентрироваться, и засыпал. Конечно, это был ещё и способ расслабиться между сценами.
КОРБЕЙН: Как долго ты брал уроки актёрского мастерства?
ДЕХААН: Я начал брать уроки в последний год обучения в школе, а затем продолжил занятия в колледже. Так что, получается пять лет интенсивного образования.
КОРБЕЙН: Когда я хотел изучать искусство фотографии в начале 70-х, то мне не повезло: тогда фотографию не признавали отдельным предметом. Можно было посещать занятия обучения фотоискусству в Голланских колледжах только в качестве дополнительных курсов. Поэтому, чтобы попасть в колледж, приходилось поступать на отделение искусства, а я не был в этом силён. Я не поступил ни в один из трёх колледжей. А потом я нашёл школу, в которой фотографы-неудачники учили нас искусству фотографии. Я ненавидел эти уроки.
ДЕХААН: Ты ненавидел их?
КОРБЕЙН: О да, сильно ненавидел. Они только и говорили, что о технических аспектах, а мне это было неинтересно. Мне пришлось учиться всему самому. Конечно, в этом пути есть и свои плюсы. Но есть и много минусов: ты не чувстсвуешь себя «настоящим фотографом», поскольку есть так много всего, чего ты просто не можешь сделать из-за недостатка знаний.
ДЕХААН: Понимаю.
КОРБЕЙН: Вот поэтому мне и пришлось бороться за то, чтобы быть признаным в качестве фотографа. Но теперь для меня это лишь хобби.
ДЕХААН: Неужели?
КОРБЕЙН:Да.
ДЕХААН: Ты больше не думаешь о себе как о фотографе?
КОРБЕЙН: Не в прямом смысле этого слова. Я снимаю то, что мне нравится, и я могу приличном на этом зарабатывать. Но фотография для меня больше не является работой, я слишком уважаю это занятие, чтобы называть его так. Ведь так много вещей в фотоискусстве, о которых я не знаю, я бы чувствовал себя обманщиком, если бы называл себя фотографом.
ДЕХААН: Ладно. А как насчёт твоей работы режиссёром?
КОРБЕЙН: То же самое.
ДЕХААН: (смеётся) Хобби или работа?
КОРБЕЙН: Сейчас в большей степени работа, потому что я буквально "изучаю" кино. Конечно, не как в университетах, больше для себя. Всё потому что каждый мой фильм так много забирает от меня самого. Каждому своему фильму я отдаю год своей жизни. Чтобы закончить какой-то проект, мне нужно быть очень заинтересованым в теме, которая там поднимается.
ДЕХААН: Когда ты сказал, что «изучаешь» фильмы, ты имел в виду, что смотришь их чрезвычайно внимательно?
КОРБЕЙН: Да, именно так. Я смотрю фильмы, хожу в театр, пытаясь понять, что значит "хороший актёр", стремлюсь таким образом научиться лучше распознавать сильные стороны актёра. У моей жены это здорово получается. Она также хорошо запоминает имена, я же их вечно забываю.
ДЕХААН: Наверное ты просто больше визуал, запоминаешь лица, нежели имена. Но вообще актёры, с которыми ты работаешь, очень разные, не так ли?
КОРБЕЙН: Безусловно. Например, многие критикуют Роба [Роберта Паттинсона, который сыграл главную роль в «Жизни»] только лишь потому, что он играл в этой трилогии.. Как она называется?
ДЕХААН: «Сумерки».
КОРБЕЙН: «Сумерки», именно. Но мне кажется, что Роб идеален для фильма, и роль просто отлично подходит ему. Но многие смотрят только на его прошлое и говорят: «Как ты мог его пригласить?» Это же бред!
ДЕХААН: Люди любят ставить штампы на актёров. И во времена Джейса Дина было то же самое. Наверное с Дином связано штампов больше, чем с кем бы то ни было. Возможно, отчасти потому, что он снялся лишь в трёх фильмах.
КОРБЕЙН: Верно.
ДЕХААН: Но ведь он был таким разносторонним! Когда люди думают о Дине, то они не представляют ту сцену из «Гиганта» («Giant»), где он на 20 лет старше своего возраста сидит до чёртиков пьяный за столом. Все представляют его тем бунтарским молодым мужчиной из «Бунтаря без причины» («Rebel Without a Cause»). И подобное зачастую случается. Роб сыграл романтичного вампира в «Сумерках», и многие теперь сразу думают: «Ладно, Роб сам как тот вампир».
КОРБЕЙН: Именно поэтому теперь он снимается в фильмах, которые абсолютно ничего общего не имеют с «Сумерками». Он хочет доказать другим, что актёр, и в моём фильме он играет фотографа, который хочет доказать другим, что он артист.
Я слышал от тебя, что ты большой поклонник Филипа (Филип Сеймур Хоффман - сыграл главную роль в фильме Корбейна «Самый опасный человек» // «A Most Wanted Man»). Он был актёром, который буквально растворялся в своих ролях.
ДЕХААН: Да. Когда я тренировался с преподавателем диалекта, чтобы говорить и "звучать", как Джеймс Дин, то вновь пересмотрел «Капоте» («Capote»). Голос Филипа там настолько отличается от его родного голоса, но в то же время абсолютно нет ощущения фальши.
КОРБЕЙН: Эта роль была интересна даже в физиологическом плане: в Капоте он кажется намного ниже ростом, чем он был в жизни.
ДЕХААН: Да, он стал ниже в этой роли.
КОРБЕЙН: Какие ты знаешь языки?
ДЕХААН: Языки? Только английский!
КОРБЕЙН: Но ведь у тебя есть голландские корни?
ДЕХААН: Да, но я не особо разбираюсь в голландской культуре. Я имею в виду, что рос в среде голландцев из Пенсильвании, но их культура скорее ближе к немецкой. В Пенсильвании можно встретить амишей, меннонитов, а также пенсильванских голландцев. Но я особо никогда не занимался генеалогическими исследованиями своих корней.
КОРБЕЙН: А ты знаешь, что твоя фамилия означает в переводе с голландского?
ДЕХААН: Да. The rooster («петух»).
КОРБЕЙН: Я бы сказал, the cock [в пер. с английского «cock» может обозначать как «петух», так и «член» - прим.]
ДЕХААН: Хмм (смеётся). Но разве «ДеХаан» по-голландски означает то же самое, что и «cock» по-английски?
КОРБЕЙН: Нет, «haan» [без de] означает мужской член.
Так значит, твои голландские корни не помогли тебе при съёмках «Тюльпановой лихорадки» («Tulip Fever»)?
ДЕХААН: Нет, совсем не помогли. Хотя мне и пришлось учиться рисованию для роли. Это был настоящий вызов.
КОРБЕЙН: Как же ты учился рисовать? И, кстати, в каком жанре?
ДЕХААН: Это был стиль голландских портретов 17-го века. На съёмках был один человек по имени Джейми Рутли (Jamie Routley). Кристоф Вальц и Алисия Викандер делали у него свои портреты, мы их потом использовали как элементы интерьера в фильме. Однажды я пошёл с ними и посмотрел через плечо на его работу. Он просто мастер, примерно моего возраста, и он дал мне пару уроков. Уже после первого занятия я рисовал так, как никогда бы не смог представить, что смогу рисовать.
КОРБЕЙН: Мы с тобой когда-нибудь говорили о музыке? Под какие саунды ты предпочитаешь, ммм, отрываться? (смеётся)
ДЕХААН: По правде признаюсь, что музыка - не моя сильная сторона. Когда я один, то предпочитаю тишину. Анна, моя жена, часто даёт мне послушать какие-то треки, хочет узнать, нравятся ли он мне. Но музыка никогда не оказывает на меня сильного впечатления.
КОРБЕЙН: А мне в музыке всегда нравилось то, как она заставляет тебя быстро прочувствовать огромный спектр эмоций за короткий промежуток времени. Гораздо быстрее, чем любой фильм, к примеру. Включи музыку - и ты уже эмоционально где-то в другом месте. Вот это мне очень нравилось, особенно в юности, - возможность убежать от реальности.
ДЕХААН: Ты ведь много времени провёл среди музыкантов?
КОРБЕЙН: Да, но это как раз было следствием моей страсти к музыке и винилу. Я хотел быть частью их мира, потому что для меня это означало быть свободным. Я рос в очень строгой религиозной семье. Когда я был подростком, то научился немного играть на фортепьяно. А ещё я играю на барабанах.
ДЕХААН: На барабанах?
КОРБЕЙН: Да, немного.
ДЕХААН: А на конгах ты тоже играешь? (Джеймс Дин играл на конгах)
КОРБЕЙН: Нет.
ДЕХААН: А я играю... немного. (в фильме)
КОРБЕЙН: Я видел. Хороший способ подработать «битьём».
ДЕХААН: Хаха! А как насчёт бокса? Ты занимаешься боксом?
КОРБЕЙН: Нет. А ты?
ДЕХААН: Нет.
КОРБЕЙН: А каким-нибудь спортом из серии боевых искусств увлекаешься?
ДЕХААН: Я занимался тхэквондо, когда бы очень-очень маленьким. Я даже достиг жёлтого пояса. Мне тогда было семь. Но у меня есть степень «боевых искусств в сценах с ножом, мечом, кинжалом и шпагой» на сцене.
КОРБЕЙН: У тебя есть какие-то мечты, цели? Хочешь стать режиссёром однажды?
ДЕХААН: Не знаю, хочу ли я когда-то снимать. Возможно, когда стану старше. Но сейчас я очень рад тому, где я в данный момент, ведь я всегда хотел быть актёром. К тому же я не могу сосредотачиваться сразу на многих вещах. Я думаю, что мне было бы весьма сложно быть режиссёром, и при этом человеком, с которым было бы приятно находиться рядом.
Источник группа вконтакте
Оригинал (Interview Germany September 2015)
www.interview.de/film/dane-dehaan/
Перевод с немецкого на английский
dane-dehaan.org/2015-interview-germany-translat...